ВЕДУТСЯ РАБОТЫ - ВЕДУТСЯ РАБОТЫ

Дружба

Так эта память горяча,

   Что ею и обжечься можно...

Его я вынес на плечах

   В тылы канавой придорожной.

От крови – мой рукав намок.

   Легли, в траву зарывши лица.

Он даже и стонать не мог,

   Да что стонать – пошевелиться!

Я помню – он открыл глаза,

   Рукой сухие губы вытер

И санитарам приказал:

   «Меня – потом! Его берите!»

  

[1943 ]

* * *

Помню –

Крикнет  дежурный: «Тревога!»

Три минуты. Потом: «Становись!»

И опять перед нами дорога,

Батальона походная жизнь.

Но когда в каблуков перестуке

Зашагаешь вперед да вперед,

То себя ощутишь вдруг сторуким

И таким же огромным, как взвод!

[ 1943 ]

* * *

С тех ранних лет

запомнил я немного:

Казавшийся бескрайним

школьный сад,

Двор в лопухах

            да пыльную дорогу,

Что где-то

упирается в закат…

                  [ 1944 ]

* * *

К делу!

Кончились все тревоги.

Мы уходим,

А ветер такой,

Что связистка,

Встав на пороге,

Прикрывает глаза рукой.

Мы сливаемся с темью ночи,

Друг за другом идем туда,

Где у гати меж черных кочек

Чуть поблескивает вода.

Это вспыхивают ракеты

Над бессонной передовой.

Трассы длинные, как кометы,

Пролетают над головой.

«Языка» на себе тянули –

Выносили из-под огня,

И убило одною пулей

Двух товарищей у меня.

…Не увидеть того, что близко.

Лишь теперь я понял с тоской –

Не от ветра телефонистка

Закрывала глаза рукой…

[ 1944 ]

Марии Кальвадерри

За эти губы, пахнущие медом,

За грустный вздох, за ласковый упрек,

Чего-чего бы только ты не отдал,

Каких бы только не прошел дорог!

Встречаться больше с ней не довелось:

Ушла, исчезла, затерялся след.

Идут года. Тебе уж двадцать восемь,

А ей - все те же девятнадцать лет.

Она тебя любила, может статься,

Ты был ей всех дороже, может быть.

Ушла - чтобы навек с тобой остаться,

Забыла – чтобы ты не мог забыть.

            [Берлин, 1950]

В Сентябре

В долину зеленую с песенкой звонкой,

Болтлива, чиста и легка,

В переднике белом с горы, как девчонка,

По камешкам скачет река.

                               

Ребята шагают по горной дороге

В долину, где школа стоит.

У них, первоклассников, чинный и строгий,

И самостоятельный вид.

И вдруг, залились они песенкой звонкой,

Махнув на серьезность рукой,

И мчатся лавиной – наперегонки –

С веселой подружкой-рекой.

            [ Нахичевань-на-Араксе, 1952 ]

* * *

Вот именно здесь

Был убит мой друг…

Высотка…

Траншеи следы…

Утешься!

Цветами пестреет луг,

Над пеплом шумят сады.

И радуга встала –

Добрый знак,

И светел вешний рассвет…

Я знаю,  знаю –

Все это так,

Но друга

Все-таки нет!

[ г. Полтава, 1953 ]

Море

Она стоит в вагонном коридоре,
Никак не оторвется от окна.

Она впервые нынче видит море,

Обрадована им, изумлена.

А у меня все это уж бывало,

Я видел бури четырех морей,

Валов зеленоватые обвалы

И сетчатую пену у камней.

Но нежности бесхитростная сила

Нахлынула, нежданна и светла,

И прежние открытья отменила,

И новый счет явленьям повела.

И рядом с ней – как в юности бывало –

Стою, смотрю, не отрывая глаз,

На волн зеленоватые обвалы,

Как будто их увидел в первый раз,

Как будто здесь, в вагонном коридоре,

У солнцем озаренного окна,

Огромное невиданное море

Мне подарила запросто она.

            

                [ Крым, 1953 ]

* * *

Письма давно сожжены,

Встречи забыты и даты,

Я тебя помню такой,

Какой не была никогда ты.

Может, и вовсе с тобой

Мне встречаться не надо –

Издали пламя светлей,

Нет в нем ни дыма, ни чада.

Только все тянет меня

Пройти в переулок забытый,

Встать у калитки твоей,

Для нежданного гостя закрытой,

Встать, постоять, да уйти,

Да вздохнуть, да вернуться –

Пусть надо мною

В распахнутых окнах смеются…

[ Ленинград, 1953 ]

* * *

Память военных дней

Трепетней звезд на льду…

Улицей без огней

Будто опять иду.

Гулкий зенитный гром

Слышится за углом.

Скрещенные в ночи –

Прожекторов мечи.

Вспомню я - и теперь

Кружится голова…

Плакал, шагнув к тебе,

Не веря, что ты – жива.

Вот уже десять лет

Минуло с той зимы.

С тобою встречать рассвет

Теперь не выходим мы.

Небо над головой

Полнится синевой.

Быстро летят года –

Даже щемит в груди.

Это прошло – навсегда,

Лучшее все – впереди.

[ Ленинград, 1953 ]

Встреча

Мне за губной помадой глянцевитой

Не так-то просто было угадать

Улыбку той девчонки «знаменитой»,

Что в шахматы могла нас побеждать.

И вот сидим мы, вороша былое,

Над грудой фотографий в тишине,

И словно угли в печке под золою,

Воспоминанья теплятся во мне…

…Виновен я пред пареньком белесым,

Который все «коряво» понимал,

И перед девчонкой той курносой,

Что шла со мной на первомайский бал…

Мы на доске расставили фигуры:

«Тряхнем, как говорится, стариной!»

И, выиграв, она сказала хмуро:

«Тебе всегда ведь не везло со мной…»

[ Ленинград, 1953 ]

Разлука

Теперь – прощай

           в последний раз!

Расстаться нам

            приходит час!

Нам не грозит

            ни нож, ни яд,

Нас не смутит

            ни муж, ни брат.

Я – рук твоих

            любви полет…

…Беззвучье слов, 

            Твой алый рот…

… Но не ищи

            во мне любовь:

Что было –

            не вернется вновь.

Мне на плече

            оставь укус

И поцелуя

            соленый вкус.

Когда пройдет

            на коже след –

Исчезнет память

            минувших лет.

[ 1954 ]

* * *

В небе сумрака ночного,

Невесомый лелея дым,

Разведут мосты и снова

Их сведут, а мы стоим…

Помню, мой пиджак надела

Ты, сказав: «Теперь тепло!»

Ночь над нами пролетела,

Словно белое крыло…

Не прошло, не скрылось это

Сквозь ночную синеву!

Точно так же к парапетам

Тянет – выйти на Неву,

Где, по грудь зарывшись в воду,

Тем же вестником дорог

Мимо нас летит к восходу

Белопенный катерок…

                      [ Ленинград, 1954 ]

У остановки

Здесь вот,

               за трамвайной остановкой,

Каблучки вдавив в апрельский снег,

В прошлое ушла

      походкой легкой

Первая любовь твоя – навек.

И ни встреч,

  ни писем,

     ни известий.

Дни бегут,

     торопятся года…

Ты случайно нынче в этом месте

Или память зазвала сюда?

Выйдет вдруг и скажет,

                             как когда-то:

«Я была немножко неправа», –

Глянет на часы

                        и виновато

Отряхнет снежинки с рукава.    

[ г. Кременчуг, 1954 ]

* * *

Мы были с тобою рядом

В пламени той зимы.

От одного снаряда

Вздрагивали вместе мы…

Знаю: сегодня вправе я

Вспомнить пору тех лет –

«Факты из биографии»,

Нужные для анкет.

Горестно с фотографии

Смотрят глаза твои –

«Факты из биографии»,

Нужные для любви.

Вот он – великий город,

Сияющий наяву.

Кировский мост, Аврора,

Впаянная в Неву.

Воздух весенний влажен,

Музыка над рекой…

И все это – время наше –

Жизнь моя с тобой.

                                [ 1954 ]

* * *

У ребятни – коньки да лыжи

С утра. А в полдень у ворот

Безудержно капели брызжут,

И полон света небосвод.

Потоку солнечному литься,

Стирая зимние следы,

На просветлившиеся лица,

На почерневшие сады.

Былых сомнений нет в помине,

И что-то так торопит жить,

Чтоб не застрять на половине,

А в полной мере все свершить.

Еще зимы не забывает

Нева, закованная в лед,

Но выйдет срок – и заиграет,

Заколобродит ледоход.

Уже сейчас автобус быстрый,

Вобрав небес голубизну,

По лужам мчит, вздымая брызги,

Как будто он везет весну!

              

                            [ 1954 ]

Слепой

В окне вагона – рощи, реки…

И, брызнув из-за синих туч,

На немигающие веки,

Ложится солнца острый луч.

Я рад тому, что снова встретил

Товарища военных лет.

Жена с ним: взгляд спокойно-светел,

Ей двадцати, наверно, нет.

Он по столу рукою шарит,

А спички  –  рядом, на виду.

Подашь ему, а он «ошпарит»:

«Какого черта? Сам найду!»

Наговорившись – замолчали…

Он встанет, китель застегнет:

«Вы, братцы, что-то заскучали.

 Схожу за пивом».– И пойдет,

Нащупывая путь рукою…

Наперерез шагнув к дверям,

Я говорю: «Пойду с тобою»,

А он откажет: «Нет, я – сам!»

Решишь тут, бросив препираться:

Ну и характер – ошалеть!

Куда с ним проще разругаться,

Чем, скажем, взять да пожалеть.

                  [ 1954 ]

Студентка

На часы скорей взгляни-ка,

Протерев глаза:

До конца твоих каникул

Ровно полчаса.

И в последний раз тропинка

К озеру бежит,

И холодная росинка

На щеке дрожит.

То ли ветер звезды гасит,

То ли ночь к концу.

И уже зеленый «газик»

Подкатил к крыльцу.

–    Хорошо, что навестила.

Снова буду ждать.

А о ком ты тут грустила,

Мне ли не понять?

– Просто, мама, ехать надо:

Дела – через край.

Посидели, встали рядом:

«Ну, прощай!» –

И шофер, захлопнув дверцу,

Надавил педаль,

И сошлись в девичьем сердце

Радость и печаль.

И все дальше, дальше, в осень

Движется вагон,

И уже Любань «выносит»

Астры на перрон.

У окна девчата встали,

Ласково поют:

«По Неве мы все скучали,

Скоро в институт».

На вокзале – друг навстречу

Широко шагнет.

И, обняв тебя за плечи,

К свету повернет.

И глаза твои зажгутся

Юностью самой…

Хорошо вот так вернуться

Из дому – домой!

                     

                             [ 1954 ]

* * *

Из-за леса месяц вышел.

Встретились у бережка.

Парень был слегка повыше,

Чуть пониже – девушка.

Их вперед вела тропинка,

След от шины рубчиком.

На зубок брала травинку

Девушка задумчиво…

                        [ 1954 ]

* * *

Она пришла такой красивой –

Не мог представить, будто сон!

«Ты любишь?

Сможешь быть счастливой?» –

Спросил, любовью ослеплен.

Она ответила: «Не знаю…»

Кружилась, падая, листва…

И я сказал тогда:

«Родная!

Прости мне глупые слова.»

Вот так и в памяти осталось:

Она – с цветочками в косах,

Любви пронзительная жалость

И счастья искорки в глазах.

Когда теперь, в порыве нежном,

Спрошу о том, моя беда,

Не говори: «Люблю, конечно!»

Ответь мне лучше, как тогда.

                        [ Ленинград, 1954 ]